Тантра

Автор: Цзе Кун

Тантра — понятие, которое принято связывать с индо-тибетскими традициями. Однако тантра сама определяет свое место везде и во всем, и все то, что выводит за пределы обыденности и ограничения, является тантрой. Следовательно, любая попытка ограничить ее или привязать к чему-либо обречена на неудачу, так как представление о тантре вроде бы и привязано к буддизму и индуизму, но при этом реально понятна она лишь тем, кто достиг преображения, которое и уводит за пределы определения.

Получается, что мы можем говорить о неких тантрических ветках лишь в контексте реального осуществления процесса преображения. При этом изучение и следование разными направлениями тантры, предлагаемыми различными мастерами, опирается на их опыт познания тантры. И тантра начинается уже там, где происходит даже объяснение тантры.

Загнать это явление в некое упорядоченное русло — бесполезное занятие, так как тантра, подобно шелкопряду, завязана на плетение процесса, а вернее, на его переживание. И скорее следует говорить не о попытке сопоставить алгоритмический рисунок этого пути, а о технике безопасности процесса неконтролируемого вбрасывания себя в переживание таинственности или в инициацию духовного развития. А если учесть, что сами тантрические мастера, как правило, находятся в измененном состоянии сознания, то что мы можем требовать от их последователей? Поэтому тантра не только сегодня, но и всегда является прежде всего опытом преображения, а не обозначением некой действительности.

Опираться в познании тантры на диалог между Шивой и Шакти, конечно, можно, но это фигуральное, иносказательное объяснение, требующее переживания слияния с высшими силами, которое создает трансперсональное объяснение необъясняемому. Вот и получается, что предопределенность этого пути задается силой сознания, а не его отсутствием. Но так как отсутствие сознательного усилия (скажем, через его раскрепощение) тоже является тантрой, то мы априори ограничены в поиске истины.

Поэтому для тантры важен тот ткацкий станок, который предлагает своим последователям путь. И вот именно он и задает развитие этого направления по месту пребывания (скажем, на Тибете), по учителю или по системе знаний, где требуется задействовать операционные возможности мозга. И именно это делает уникальным само понятие тантры, так как любое сумасшествие или экстаз, по сути, также является тантрой.

Это и создало резкий уклон этого направления в сторону сексуальности как наиболее быстро и легкодостижимого способа тантрического переживания. И это, конечно, мы также можем считать тантрой, но весь вопрос лишь в том, кто правит тантрическими переживаниями — сам человек или те силы, которые он активизирует.

И так как упор в тантрическом опыте делается на экстатическое состояние под видом повторения космического акта первичной божественной пары Шивы-Шакти, то вы понимаете, куда это может привести слабое или неподготовленное сознание. Вот и получается, что даже виджняна-бхайрава-тантра с ее сотнями техник медитации может легко разбиться на акты экстатических отношений, выводя индивидуальную подготовку в зону времяпровождения под видом тантры. А тот же дзогчен, который и предопределил формирование того, что стало восприниматься как тантрическое состояние сознания, легко приводит и к его потере.

Но так как тантра находится в зоне всевозможных воображений, то мы и не вправе говорить о правильности или неправильности какого-либо вида тантры, так как она сама определяет все на уровне левой или правой руки. И сколько бы мы ни говорили о срединности, важно концептуально подготовить свое сознание к восприятию тантры в ее многообразии, а не как некой единой линии.

Задача тантры все-таки в том, чтобы расширять наши возможности, а не ограничивать их, и это связано с местом и культурами, а самое главное, с сознанием людей, живущих, скажем, в традиции бон или являющихся последователями крийя-тантры. И здесь вопрос в том, какова основа того, кто практикует тантру или просто считает себя тантриком. Важно спросить себя: «Что для меня тантра? Что я под ней понимаю?» — так как непонимание тантры не лишает нас возможности зависеть от нее.

К примеру, человек, привыкший ругаться, очень быстро становится тантриком, поскольку он включает не только законы преобразования в своем мозге, но и создает зависимость от той же ругани. А так как эта зависимость регулируется уже не сознанием, а преобразованием, вызванным его поведением, он становится тантристом, постоянно читающим свою мантру. Но не понимая внутренний процесс возбуждения и не умея его контролировать, находясь в зависимости от него, все становятся тантриками, повторяющими простые классические мантры вроде «Ты на кого гонишь, урод?»

Самое сложное в тантре — это привязка к ее доктрине, требующей умения переживать сознание, а потом уже переходить к чуственно-телесным постижениям. И так как тантру часто определяют как духовную практику, следует понять, а где для меня, собственно, тантра моего духа, иначе это перейдет в тантру ожидания, а не тантру внутреннего соединения.

А так как любое соединение рассматривается в качестве тантры, то соединение с ожиданием тоже можно считать тантрой. При этом соединение, сшивание или прошивание — разные вещи. В результате того, что тантра изначально опирается на законы кармы, важно понимать, что ограничение — это также вид тантры. И там, где создается узор, возникает преображение, а это уже тантра.

Сказанное для созерцательного ума и ума, неспособного к сосредоточению, создает совершенно разную картину восприятия. Поэтому и получается, что в массе превалирует реакция на тантру в процессе ее постижения, что, впрочем, совсем не означает, что тантрического процесса не происходит.

Тантра — это в первую очередь пребывание в особом состоянии сознания и тела, и в этом ее величие. И бесспорно надо уметь выражать отношение к этому состоянию не с позиции согласия или отрицания, а с позиции реализации макрокосмических схем пребывания всего сущего во вселенной, где высшей тантрой является способность переживания Шри Янтры. Поэтому надо аккуратно все сводить к природе двух начал, женского и мужского, и понимать многообразие этой живой системы.

Особое место в познании тантры занимает ваджраяна, но сложность ее познания также является одним из свойств тантры, и с этого, собственно, и надо бы начинать тантрический путь. То есть не с самой ваджраяны, а с тантры познания ваджраяны. В этом же состоит и особенность направления дзогчен.

Не научившись созерцать, мы будем лишь принадлежать тантре, но не тантра будет внутри нас. А это определяет наше недвойственное или же двойственное состояние в этом процессе. И в последнем случае в круге духовных искателей происходит разделение вместо возможного переплетения.

Приобрести видеозапись программы